Новости за 2025

Портрет одной книги. Ю. Н. Тынянов «Кюхля»

21 июля 2025

К 100-летию публикации романа. Это одна из самых захватывающих книг-биографий! История лицеиста, поэта, декабриста Вильгельма Кюхельбекера.

Автор материала Давыдова Людмила Алексеевна, библиотека № 11

«Хорошие стихи не так легко писать» – известное пушкинское выражение и предупреждение обращено к лицейскому другу – поэту Вильгельму Кюхельбекеру, ставшему в будущем прототипом Владимира Ленского и известным декабристом. Стихи «Кюхли», так насмешливо называли его лицейские друзья, не остались в памяти потомков. Но может ли в истории культуры остаться только имя поэта, его судьба? Может, утверждает писатель Ю. Н. Тынянов своим романом «Кюхля».

В конце 1924 года молодой профессор Ю. Н. Тынянов читал лекцию о творчестве Кюхельбекера в литературном клубе. И было очень скучно. «Но когда после лекции мы шли обратно, – пишет Корней Чуковский, присутствовавший на лекции, – Юрий Николаевич так художественно, с таким обилием живописных подробностей рассказал мне трагическую жизнь поэта, что я довольно наивно и, пожалуй, бестактно воскликнул: «Почему же вы не рассказали о Кюхле всего этого там, в клубе? Ведь это взволновало бы всех». Судьба Кюхельбекера, так талантливо и захватывающе рассказанная большим писателем в романе «Кюхля», волнует всех, прочитавших книгу, уже 100 лет.

Почему учёный вдруг стал писать романы? «Я, столкнувшись с Кюхлей, полюбил его…», – признается Тынянов. Кюхельбекера любили многие. А он любил Грибоедова, Пушкина, Пущина, Дельвига и литературу. Любили его за серьёзность и горячность, услышав удачную строку в стихотворении друга, он мог броситься на шею со слезами. Любили за странность и неприспособленность, за то, что над ним можно пошутить и шутили, за порядочность и верность дружбе.

Вся жизнь поэта Кюхельбекера проходит перед нами в книге. Вот он нескладный лицеист, вечно попадающий в нелепые ситуации. «Их ведут в столовую. Императрица пробует суп. Она подходит к Вильгельму сзади, опирается на его плечи и спрашивает благосклонно: «Карош зуп?» Вильгельм от неожиданности давится пирожком, пробует встать и, к ужасу своему, отвечает тонким голосом: «Да, сударь». Смеются все, кроме императрицы и Вили.

Вот Грибоедов читает Вильгельму свою комедию и говорит: «Чацкий – это ты… и я».

Настало роковое 14 декабря 1825 года. Московский полк уже на площади. Кюхельбекер в лёгком безумии с пистолетом в руке. Он должен убить великого князя Михаила Павловича, которого воспитывала когда-то его мать Юстина Кюхельбекер. Что за проклятие, пистолет даёт осечку за осечкой! «Эх, – говорит брезгливо Пущин, – три раза осёкся».

В этой книге, как в хорошем приключенческом романе есть и покушения, и побег с поисками и погонями. Кюхельбекеру удалось бежать, но как всегда, важные события в жизни Вильгельма заканчивались нескладно и трагически.

Он приговорён к 20 годам одиночного заключения. В «одиночке» запрещается: писать, читать, громко говорить, петь, выть. Время остановилось! И не всё ли равно, в какой ты крепости сидишь. В жизни узника их было четыре. «Но когда человек сидит под номером шестнадцатым – и ширины в комнате три шага, а длины – пять с половиной, а лет впереди в этой комнате двадцать, и окошко маленькое, мутное, высоко над землей, – тогда путешествие радостно само по себе. В самом деле, не все ли равно, куда тебя везут, в какой каменный гроб, немного лучше или немного хуже? Главное – стремиться решительно некуда, ждать решительно нечего, и поэтому ты можешь предаваться радости по пути – ты смотришь на тучи, на солнце, на запыленные листья придорожных деревьев и ничего более не хочешь – они тебе дороги сами по себе».

Однажды во время одного из таких переселений Кюхельбекера привезли на почтовую станцию. За столом сидели четверо, играли. На высокого, сгорбленного, с проседью арестанта внимания не обратили. И вдруг он вскрикнул: «Саша!» Пушкин вскочил, они бросились друг к другу, молча обнялись, стояли так, пока жандармы их не растащили. Случилось это 14 октября за 5 дней до праздника их лицейского братства.

В конце 1830 года Кюхельбекеру представилась возможность нелегально отправить письмо другу, которого Вильгельм называл в дневниках и воспоминаниях «единственный мой Грибоедов». «Я долго колебался, писать ли тебе. Но, может быть, в жизни не представится такой случай, уведомить тебя, что я ещё не умер, что я люблю тебя по-прежнему. Не ты ли был моим лучшим другом?…» (Как трогательны письма Кюхельбекера, какая радость их читать). Ответа на письмо не последовало, потому что 20 апреля 1929 года А. С. Грибоедов был убит в Тегеране.

Вильгельм вспоминал свою жизнь. Она ему казалась цепью потерь. Он не умел вести себя в обществе, над ним смеялись. Богач Нарышкин избавился от него в Париже, Ермолов на Кавказе. Пистолет на площади осёкся три раза, побег не удался, любимая девушка, не дождавшись свадьбы, вышла за другого. Теперь крепость, неужели он не будет писать?

В 1836 году одиночная камера была заменена на поселение в Сибири. Там его ждали брат Михаил и Большой Жанно – Пущин. Декабрист Михаил Кюхельбекер построил большой дом, открыл небольшую школу, маленькую больничку и аптеку, садил огромный огород, лечил, учил детей. А Вильгельм писал. Он писал стихи, поэмы, трагедию, воспоминания и дневники. Целый сундук рукописей накопился. Время, казалось, медленно потекло. Из Петербурга приходили горестные известия: умер Дельвиг, убит Пушкин. 19 октября 1838 года на годовщину Лицея Вильгельм Карлович написал:

А я один средь чуждых мне людей
Стою в ночи, беспомощный и хилый,
Над страшной всех надежд моих могилой
Над мрачным гробом всех моих друзей.

Пора и мне!

Кюхельбекер умер от чахотки в 1846 году.

«Он слушал какой-то звук, соловья или, может быть, ручей. Звук тек, как вода. Он лежал у самого ручья. Прямо над ним была курчавая голова. Она смеялась, скалила зубы и, шутя, щекотала рыжеватыми кудрями его глаза. Кудри были тонкие, холодные. «Надо торопиться», – сказал Пушкин быстро. «Я стараюсь, – отвечал Вильгельм виновато, – видишь. Пора. Я собираюсь» …Кругом стояли соседи, Пущин, Дросида Яковлевна с детьми».

Блестяще, талантливо и с большой любовью рассказал Юрий Тынянов о судьбе своего героя. Любит он Кюхлю совсем не за стихи, а за доброту, за сверхчувствительность, за преданность друзьям и литературе. Тынянов показал нам русского Дон Кихота, жизнь которого и место в культуре России значительнее, чем написанные им поэмы и стихи.

Список литературы по теме СКАЧАТЬ >>>

Из архива наших публикаций

Под гипнозом тыняновской речи

230-летию со дня рождения поэта А. С. Грибоедова и 130-летию со дня рождения писателя Ю. Н. Тынянова посвящён литературный час "Под гипнозом тыняновской речи".