Новости за 2023

В Международный день музыки мы решили ещё раз вспомнить Фёдора Ивановича Шаляпина, 150-летие со дня рождения которого отмечается в России в 2023 году. Поговорим о портретах легендарного оперного певца в русской живописи.

Дайджест составлен на основе книг из фонда Центральной городской библиотеки им. Н. А. Островского.

"Образ артиста вообще занимал особое место в портретной живописи этого периода [начала ХХ века]. В прошлом трудно найти эпоху в истории русского искусства, когда бы портрет актера привлекал столь широкое внимание художников. Репин, Врубель, Серов, К. Коровин, Головин, Бакст, Б. Григорьев и многие другие живописцы создают замечательные портреты оперных певцов и драматических артистов, мастеров балета и режиссеров. Художников начала XX века прежде всего привлекает в них та печать искусства, которая возвышает их над обыденностью, сообщая особую значительность и внутреннюю наполненность. Высокий пафос личности большого актера вызывает к жизни форму «героического портрета». Таковы серовская М. Н. Ермолова, изображения Шаляпина, исполненные Серовым и Головиным. Портреты эти написаны на больших холстах. В характере живописи отчетливо проявляются новые стилевые качества. Художники не ставят своей задачей передать натуру во всей ее жизненной непосредственности. Они, стремясь к созданию произведения большого стиля, возводят образ в план «художественного изобретения». Подчеркивается плоскость, на которой помещено изображение. Большое эмоциональное значение приобретают цветовое пятно, линия, ритмический строй композиции."

Александр Головин = Alexander Golovin : альбом : на и рус. и англ. яз. / авт.-сост. И. М. Гофман. – Москва : Изобразительное искусство, 1981. – 192 с. : ил.

 
Валентин Александрович Серов
«Портрет Ф. И. Шаляпина», 1905
Холст, уголь, мел 235 x 133
Государственная Третьяковская галерея, Москва

"Лучшими портретами, созданными [Валентином Александровичем] Серовым [(1865–1911)], были портреты людей его круга – художников, певцов, гастролировавших в мамонтовской опере, писателей, то есть тех, кого он хорошо знал, кого ценил за их артистическое дарование, за их художественную деятельность.

Серов продолжал давнюю традицию, укрепленную более других русских живописцев Репиным, традицию изображения художественной интеллигенции, служившей народу своим искусством. Серов внес в эту традицию новые черты, акцентируя творческое состояние художника. Обостренный интерес к душевной жизни человека подкреплялся столь же глубоким пониманием внутреннего мира человека-творца.

В ряде портретов 1905 года, а затем в 1910 – 1911 годах живописец и рисовальщик Серов выступает во всеоружии мастерства и глубокого постижения жизни. Это портреты характеризуют новый этап в развитии художника, новый этап в развитии русского реализма XX века. На ком останавливает свое внимание художник в эти годы? Это прежде всего пролетарский писатель Горький. Это великая актриса Ермолови. Это – Шаляпин. Все эти люди по-разному, глубоко индивидуально воплотили лучшие черты народа, его гений.

Образ Шаляпина в трактовке Серова сложен, глубок и значителен. Величественная внешность артиста, царившего на любой сцене мира, приковывает внимание. Но вглядевшись в черты его сурового, крестьянского лица вы почувствуете как много сказал художник об этом сыне народа с его сложной и необычайной судьбой. Вы почувствуете и трагизм в его глазах, и скорбь, и черты трудно прожитой жизни."

Валентин Александрович Серов : альбом / авт.-сост. Н. Соколова, Н. Власов. – Москва : Изобразительное искусство, 1959. – 86 с. : ил.

Леонид Осипович Пастернак
«Вечеринка у Коровина (групповой портрет)», 1916
Холст, жидкое масло 39,5x51 см.
Аукцион Christie's, Лондон

Леонид Осипович Пастернак (1862–1945). «Вечеринка» [в сокращении]

"В этой картине я запечатлел застольную встречу группы художников с Ф. И. Шаляпиным.

В один из вечеров декабря, в день своего рождения, художник К. А. Коровин всегда собирал у себя «холостяцкую» компанию (почти все были женаты) своих друзей. Весело и плотно ужинали и пили. Пели разную цыганщину.

Обычно главным исполнителем был Шаляпин. Ему аккомпанировал, а иной раз и подпевал этот самый Тучков, известный гитарист, «прожигатель жизни», бывший уездный предводитель дворянства, прокутивший на цыган чуть ли не два своих имения. Вот одну из таких «встреч» я и изобразил на своей картине. В центре композиции – Тучков и Шаляпин. Вокруг и в глубине комнаты – сам хозяин, князь Щербатов, художники – С. Виноградов, Архипов и я.

Тучков безумно любил Шаляпина, главным образом, за его музыкальность в исполнении цыганских романсов. Зная это, Шаляпин «разыгрывал» на этих вечерах Тучкова; когда Тучков в своем увлечении аккомпанементом к прекрасному пению Шаляпина доходил почти до экстаза, Шаляпин нарочно спадал на одну ноту выше или ниже... Тучков вдруг как бы просыпался, свирепел от злобы – ругательствам не было конца, а вся компания ввергалась в беспрерывный хохот, шум и гам. Это бывал один из «номеров» вечера. Во время пения Тучкова, когда тот входил в раж и лицо его становилось багровым и смешным, Шаляпин, бывало, шептал мне на ухо: «Посмотрите на него! Глазок, глазок-то его!.. Нарисуйте его! Бога ради, нарисуйте».

Но Шаляпин, бывало, пел там и серьезную программу. Его надо было слышать именно в домашнем или интимном кругу его друзей художников! Но большую часть такого вечера он посвящал рассказам смешных анекдотов или изображал разные сцены; подражал же он изумительно, и все, не переставая, смеялись до упаду... Я был особенно большой хохотун, и Шаляпин, зная это, еще пуще смешил меня.

В последний раз я видел Шаляпина в 1924 году в Берлине, в гостинице «Бристоль», где я у него в номере сделал эскиз, а потом и автолитографию «За репетицией». Шаляпин в утреннем цветастом шлафроке сидел за пианино. Вдруг он вскочил, взял спичку, обмакнул ее в чернила и на почтовом листе (со штемпелем гостиницы «Бристоль») быстро набросал, в два-три взмаха, себя поющим (конечно, как карикатуру), а сбоку написал этой же спичкой: «Милому моему душевному другу Леониду Осиповичу Пастернаку. Ф. Шаляпин, 1924». Этот набросок я храню как дорогую о нем память."

Пастернак, Л. О. Записи разных лет / Л. О. Пастернак. – Москва : Советский художник, 1975. – 286 с. : ил.

Мы приведём здесь другой рисунок – автопортрет Шаляпина с просторов интернета в качестве примера. Одаренный музыкально, Шаляпин был ещё талантливым художником и скульптором.

"Дружеские отношения [Константина Алексеевича Коровина (1861-1939)] с Ф. И. Шаляпиным привели к созданию целого ряда портретов знаменитого певца. Шаляпин ценил живопись Коровина, называя художника «Паганини в живописи». Они знали друг друга давно, совместная работа в театре их сблизила окончательно. Коровин полагал даже, что Шаляпин своим артистическим ростом обязан во многом художникам, их богемствующей среде.

Константин Алексеевич Коровин
«Портрет артиста Федора Ивановича Шаляпина», 1905
Государственная Третьяковская галерея, Москва

Один из портретов великого певца написан в Отрадном в 1905 году. Шаляпин, одетый в светлый костюм, погружен в чтение. За окном зеленеет сад. Свободная, почти эскизная манера письма, непринужденность позы портретируемого прекрасно передают атмосферу спокойного радостного настроения, отдыха, дачного уюта."

Константин Коровин / авт.-сост. В. С.Турчин. – Москва : Изобразительное искусство, 1991. – 64 с. : ил.

"...Дружба с Шаляпиным в 1900-е и 1910-е годы еще более окрепла. Это была сложная дружба. Вначале – покровительственная со стороны Константина Алексеевича; потом – дружба на равных двух известных творцов; и наконец – всемирная слава и богатство Шаляпина, с одной стороны, неустроенность и более чем скромная жизнь Коровина – с другой стороны, да и сама эмиграция – внесли в их отношения свои коррективы. Но при всем этом оба всегда любили друг друга, особенно Коровин. Период девятисотых – десятых годов – период дружбы на равных – был самым счастливым.

Константин Алексеевич Коровин
«Портрет Ф. И. Шаляпина с дочерью Ириной», 1916
Холст, масло88 x 67,5
Государственная Третьяковская Галерея (Москва)

…В 1916 году летом в Крым приехал Шаляпин с семьей. Они часто и с удовольствием ходили к Константину Алексеевичу в гости, угощались пирогами, что пекла его жена, и любовались его картинами. Дочь Шаляпина, Ирина Федоровна, писала: «У него была прелестная дача, расположенная на самом берегу Черного моря, недалеко от пристани. Коровин написал там... знаменитые «Розы», «Лунную ночь», натюрморты, портрет отца со мной».

Константин Алексеевич Коровин
«Портрет артиста Федора Ивановича Шаляпина», 1911
Холст, масло 65 × 81
 Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

...Весь человек виден и на «Портрете артиста Федора Ивановича Шаляпина» 1911 года. Коровин писал и рисовал Шаляпина много раз. Наиболее известные портреты: 1904 (совместная работа с Серовым), 1905, 1911, 1916 с дочерью Ириной, 1921 годов. Пожалуй, лучшим является портрет 1911 года. В тот год они вместе отдыхали на французском курорте Виши. Наверно, обсуждали тогда постановку «Хованщины» Мусоргского, которую должны были осуществить в Большом театре в конце года.[...] Они отдыхали, подлечивали свои болячки и строили творческие планы. Портрет Шаляпина написан в одну из таких приятных минут летнего отдыха. Светлое, радостное полотно. На столе, у которого в свободной позе сидит улыбающийся Шаляпин, стоят фрукты, вино, цветы – атрибуты довольного жизнью человека. За окном – зелень сада. На переднем плане – крупная фигура Федора Ивановича в белом летнем костюме. С первого взгляда (даже не зная изображенного в лицо) понимаешь – перед нами гордый, напористый, привыкший к успеху и жизненным радостям человек. Личность явно талантливая, большого размаха. Коровину удалось передать основные черты своего друга."

Ненарокомова, И. С. Константин Коровин / И. С. Ненарокомова. – Москва : Слово / Slovo, 1997. – 96 с. : ил. – (Картинная галерея).

"Театрализованные портреты Александра Яковлевича Головина (1863–1930), и прежде всего изображения  Шаляпина,  представляют собой  новую страницу в истории русской портретной живописи, они уникальны в своем роде. Художник расширяет рамки жанра, делая предметом внимания портретиста искусство актерской игры. На этом пути Головин достигает подлинных откровений. Как никто другой, раскрывает он образ Шаляпина-актера, дает его сценический портрет. Художник выявляет пластичность тела, жестов, выразительность мимики Шаляпина, принцип его подхода к решению той или иной роли, показывает отношение певца к костюму и гриму. Головинский Шаляпин – большой музыкально-драматический актер. Глядя на портреты, как будто слышишь его голос, понимаешь, как он умеет всем существом проникать в музыкальный строй исполняемого произведения.

Он создает большую галерею портретов Ф. И. Шаляпина в ролях. Великий певец предстает на холстах художника в обликах Мефистофеля, Демона, Фарлафа, Олоферна, Бориса Годунова.

Александр Яковлевич Головин
Портрет Федора Ивановича Шаляпина в роли Бориса Годунова в одноименной опере М.П.Мусоргского, 1912
Холст, гуашь, темпера, клеевая краска, золото, серебрянная фольга. 211 x 139 см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

В портрете Федора Ивановича Шаляпина в роли Олоферна (1908) Головин отходит от традиционных форм портретирования. Лицо изображенного – отнюдь не основной объект внимания на этом сплошь орнаментированном огромном холсте, Передавая портретное сходство, не позволяя зрителю ни на минуту забыть, что перед ним Шаляпин с eго могучей фигурой, характерной красивой головой, художник придает всему изображению условный характер, стремится специфически живописными средствами воплотить своеобразие сценического образа, созданного актером. Головин стилизует портрет под древнюю потускневшую фреску, следуя за Шаляпиным, который исходил в решении образа Олоферна, ассирийского военачальника, из стиля древнеассирийского искусства. В движениях, жестах, в ритмическом рисунке роли певец хотел выразить значительность и монументальность, которые были свойственны изображениям древних. Головин доводит этот актерский замысел до логического зрительного завершения. Он распластывает фигуру на поверхности холста, подчиняя ее композиционному ритму, соответствующему характеру музыки А. Н. Серова и образному строю оперы.

Александр Яковлевич Головин
Портрет артиста Ф.И.Шаляпина в роли Олоферна, 1908
Холст, темпера, пастель 213 х 164.2
Государственная Третьяковская галерея, Москва

Однако далеко не все театрализованные портреты Головина оказались удачными. Огромные холсты с изображением Шаляпина в ролях Демона в опере А. Рубинштейна «Демон» и Мефистофеля в одноименной опере А. Бойто даже трудно назвать портретами. Они кажутся кусками театральных декораций, поблекших при свете дня."

Александр Яковлевич Головин «Портрет Фёдора Ивановича Шаляпина в роли Мефистофеля в опере Ш. Гуно «Фауст» 1905 Музей-квартира И. И. Бродского, Санкт-Петербург	Александр Яковлевич Головин «Портрет артиста Ф. И. Шаляпина в роли Фарлафа. Опера М. И. Глинки «Руслан и Людмила», 1907 Картон, темпера, клеевая краска. Государственный музей театрального и музыкального искусства, Санкт-Петербург

Александр Головин = Alexander Golovin : альбом : на и рус. и англ. яз. / авт.-сост. И. М. Гофман. – Москва : Изобразительное искусство, 1981. – 192 с. : ил.

"В начале февраля 1914 года Шаляпин отдыхал в санатории Рауха на Иматре и оттуда писал дочери Ирине: «Пробуду здесь... еще несколько дней (думаю, до понедельника 10 февраля), а потом поеду к нашему знакомому художнику Илье Ефимовичу Репину (1844–1930) (он живет в Куоккале...). Пробуду у него несколько дней. Я давно обещал ему позировать. Он очень рад и будет ждать с меня портрет».

Репин приготовил большущий холст, как будто собирался написать не портрет одного человека, а огромную многофигурную картину. Шаляпин приехал одетым в спортивный костюм. На нем были брюки-гольф, просторная белая рубашка с открытым воротом и шерстяной джемпер. В мастерской Репина он вольготно расположился на широком диване, который стали называть потом шаляпинским.

Федор Иванович приехал не один. Его барственную фигуру любопытно оттенял своим экзотическим нарядом слуга-китаец. С ним была маленькая собачка Булька. Репин стал писать Шаляпина с Булькой на коленях.

О том, как проходили сеансы, нам известно главным образом по фотографиям К. К. Буллы На снимках мы видим Шаляпина позирующим на диване, а Репин то стоит у холста, то сидит возле Федора Ивановича.

Для самого Репина портрет Шаляпина оказался не простым. На первых снимках видно, что голова уже написана. Это было сделано, по-видимому, в первый же сеанс. Потом все не раз переделывалось.

Художник не успел завершить работу над огромным холстом за три дня пребывания в «Пенатах» Шаляпина, и тот должен был еще и еще приезжать в Куоккалу, иногда даже с ночевкой.

Общение с Шаляпиным было очень приятным, но портрет не получался. Пытаясь как-то довести его, Репин вносил изменения уже по памяти и в результате совсем испортил. Когда он все-таки решился его на 43-й передвижной выставке в 1914 году, все рецензенты справедливо отмечали, что портрет Репину не удался. После выставки художник просил Шаляпина снова позировать, и тот приезжал еще, но портрет словно заколдовали. Через три года, поднявшись однажды в мастерскую, Репин написал поверх изображения Шаляпина обнаженную женскую фигуру. В 1926 году вспоминая об этом, художник сообщал Чуковскому: «Мой портрет Шаляпина уже давно погублен. Я не мог удовлетвориться моим неудавшимся портретом. Писал, писал так долго и без натуры, по памяти, что, наконец, совсем записал, уничтожил; остался только его «Булька», так и пропал большой труд»."

Кириллина, Е. В. Репин в "Пенатах" / Е. В. Кириллина. – Ленинград : Лениздат, 1977. – 208 с. : ил. – ЦБ.

"Пенаты" : музей-усадьба И. Е. Репина / авт. вступ. ст. и сост. Е. В. Кириллина]. – Ленинград : Лениздат, 1987. – 58 с. : ил. – ЦБ,3.

"Мир кустодиевских полотен звучен и музыкален, потому что музыка всегда звучала в душе художника и потому что эпоха, в которую творил художник, была, по определению Блока, «музыкальной»...

Есть еще одна область творчества [Бориса Михайловича] Кустодиева (1878–1927), связанная с музыкой, – это портреты музыкантов и артистов Шостаковича, Игумнова, Семенова, Ершова и, наконец, огромное полотно, изображающее Шаляпина на фоне «широкой масленицы» – сцену из «Вражьей силы» А. И. Серова, спектакля, который оформлял Кустодиев; он был поставлен Шаляпиным, певшим там партию Еремки. Портрет как бы вобрал в себя звучание русского народного праздника, народную творческую инициативу, народную радость. Шаляпин, показал Кустодиев, творит вместе с народом, это поистине народный художник. Таким же был и сам Кустодиев. Он как бы вобрал в своем искусстве творчество народа, чтобы вернуть полученное от него со всей щедростью, на которую он, «богатырь живописи», был способен.

Борис Михайлович Кустодиев
Портрет Ф. И. Шаляпина, 1921
Холст, масло. 99x80 см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Начиная работу над портретом, Кустодиев как бы вступал в соревнование со всеми теми художниками, которые портретировали Шаляпина: Репиным, Серовым, Головиным, Яковлевым, К. Коровиным, Л. Пастернаком и многими другими. И Кустодиев в решении образа актера более всего приближался к Серову – та же монументальная фигура в рост, та же артистичность, готовность к творчеству. Но у Серова необычайный артистический дар Шаляпина устремлен в будущее – художник как бы предвидит широчайшие творческие горизонты актера. Шаляпин Кустодиева – зрелый мастер, мировая знаменитость, обретший и выразивший себя талант. Серов чувствует в Шаляпине редкостную многогранность таланта. У Кустодиева Шаляпин – русский художник, связанный с национальной культурой, народным художественным гением. Но в обоих портретах есть роднящая их общность – идущее еще от Пушкина гордое сознание свободы таланта, высокая предназначенность его."

Докучаева, В. Н. Борис Кустодиев. Жизнь в творчестве / В. Н. Докучаева. – Москва : Изобразительное искусство, 1991. – 207 с. – ЦБ,3,5,12.

Б. М. Кустодиев. Портреты деятелей русской культуры / авт. вступ. ст., коммент. и сост. В. Н. Докучаева. – Москва : Изобразительное искусство, 1987. – 159 с. – ЦБ.

В дайджесте использованы книги

Вернуться