Новости за 2019

8 февраля в 17.30 в Центральной городской библиотеке им. Н.Островского состоялась презентация дебютного сборника поэта Михаила Куимова «Хребет» (Пермь: Арт Модерн, 2019).

Взять интервью у тишины,
Разныться в три ручья.
Мечты разбиты, сражены
Стараньем сволочья.
О темноте снять репортаж,
Башку разбить об пол:
Последнее с себя отдашь,
Очнёшься сир и гол.
Писать молчания портрет,
Упиться наготой.
Существовать себе во вред,
Мириться с суетой.

Михаил Куимов "Хребет"

«Хребет»

(Пермь, Арт Модерн, 2019).

В пятницу 8 февраля в читальном зале Центральной городской библиотеки состоялась презентация. Ведущей, автором так называемого «интервью у тишины», стала поэт Анастасия Юшкова.

Михаил Куимов, известный как дипломант фестиваля-конкурса «Решетовские встречи», участник Всероссийского слэма в Красноярске, определил своей читающей аудиторией молодёжь, от 20 до 35 лет. Однако в зале собрались и представители старшего поколения, и подростки, и дети. Всем было интересно знакомство с ярким, набирающим силу поэтом.  Чтобы мысли автора были понятны читателю, читатель должен чувствовать «красоту мрачной эстетики». По признанию Михаила, ощущать биение поэзии на острие писательского пера он стал в возрасте 13 лет, причём это были песенные тексты.

На листе, в интернете, на сцене – живёт то, что до определённой минуты остаётся недоступным для читателя. Но когда читатель сталкивается с той самой «мрачной эстетикой», у него не остаётся выбора – он начинает меняться. И к моменту, когда он перевернёт последнюю страницу, многое в его внутреннем мире уже не будет таким однозначным и радужным.

Процесс рождения книги всегда шёл параллельно с реалиями жизни: женитьба, отцовство, работа, смена работы – всё это если не живёт явно на страницах книги, то служит изнанкой «внутреннего мира», у которого, надо сказать, есть свой, достаточно жёсткий «Хребет». Ведь писать о том, что лежит на поверхности, не интересно и мелко. Недаром среди ролей, которые автор играет в этой жизни, на первом месте стоит поэт, а уж потом муж, отец, друг и прочие земные ипостаси.

Чтобы увеличить фото, кликните по нему мышкой 

«Найти спасение, укрытие для себя «разобранного на запчасти» - такова миссия книги, как нового культурного продукта, а на обложке вовсе не шрам, как может показаться на первый взгляд, а корабельная мачта. И быть за штурвалом этого корабля автор предпочитает сам.

Поэзия даже по прошествии достаточно большого количества лет, миссии своей не утратит, по крайней мере, в России, - считает Михаил. Основой человеческого мира, вслед за Фёдором Михайловичем Достоевским, он называет страдание и сострадание, «только на этой грани можно быть настоящим». И «Молодость» (так называется одно из стихотворений в сборнике), цель которой напитать сердце чудом, - лучшее время в жизни поэта.

Гостьей презентации стала прекрасная Ольга Гунина, сестра Михаила по «цеху» поэтов. Ольга, многократный лауреат фестиваля-конкурса «Решетовские встречи» в номинациях «Проза», «Эссе» и «Поэзия», внимательна к творческой судьбе автора новой книги, ей понятен труд над каждым словом и строкой, поскольку и сама она способна к лирическому переживанию. Звучали Ольгины проникновенные, огненные, признания, созвучные теме диалога с тишиной:

Не щадить бумагу и рвать по сгибу.
Запустить обугленную половину
С первобытной злобой на дно корзины,
И молчать в окно во весь голос, либо
Повторять, молитвенно горячась:
«Как красиво, как это всё красиво,
Начиналось… Утро. Четвёртый час…

Финальной лирической нотой вечера стала звучащая гитара. Наталья Илюхина, педагог МАУ ДО ЦЭВД «Радуга», руководитель объединения «Поющая гитара», рассуждала стихами Анастасии Ломовой о месте в мире человека, который «не стоит сломанной скрипки». Как тут не вспомнить Алексея Решетова:

«Скрипка рыдает, когда её тронут смычком,
А без него она боль переносит тайком».

Что ж, и книга, со слов Михаила Куимова, может стать саквояжем для боли и активным средством для исцеления. Постигая чужую боль, о своей почему-то думается не так остро.

Спасибо за это автору!

Михаил Куимов

                 
Всё ближе к природе,
К которой я не был приученным с детства,
К колымской свободе,
Смиренно в себе истреблять самоедство.
Во мхи редколесья,
К колючим объятиям девственной хвои.
Не думал, что здесь я
Смогу отдышаться от траурной хвори.
Всё ближе к искомой
Любви, первородной и животворящей.
Ах, как глубоко мы
Засели в прошедшем и ненастоящем.
Всё ближе к себе я,
На пламя плыву тихо, нерасторопно,
Но пламя слабеет,
И я открываю для воздуха окна.                      
            *** 

Мне снится: я поэт. Что я пишу
Стихотворение, карандашу
Изламывая нерв, но ни строки
Из-под неловкой не идёт руки.
Не те слова, не тот размер, не те
Метафоры на скомканном листе.
Сжигаю всё. Проснусь и, как в бреду,
Не ту судьбу собою жить бреду.

ОЛЬГА ГУНИНА
«Хребет» — поэзия сурового сопротивления

Спешу поделиться радостью, что я, наконец, добралась до сборника Михаила Куимова "Хребет", и меня с новой силой накрыло осознание ценности книги как бумажного носителя. Да, в этом есть дух классики, солидность и банальное удовольствие для глаз. Но главное мне открылось вечером, после часа увлечённого чтения.

Большинство стихотворений я ранее читала онлайн, в альманахах, слышала вживую, поэтому имела преставление о том, что Михаил - талантливый поэт, что его лирика близка мне по духу. Но за деревьями было не видно леса, точнее, за отдельными вспышками - Вселенной. А она есть, к тому же постоянно расширяется.

Далее я поделюсь своим личным мнением о каждом разделе, не претендуя на объективность или ценность своих высказываний с профессиональной точки зрения.

ББункер

Это "хиты", которые приносили автору победы на конкурсах и слэмах, по которым его чаще всего узнает слушатель. Столкновение идеализма юности с косной и бесплодной действительностью - лейтмотив, который даёт нерв этому разделу.

Пейзаж давит и очерчен квадратом. Под снегом ждут "тысячи капканов", "на улицах, что кривы и пусты, не найти ни счастья, ни забвенья", пустует церковь, никто не замечает, как угасает цивилизация. Почему "мир потускнел. Мир абсолютно бледный"? Да потому что всем нам обещали в "девяносто третьем счастье" (воспринимать данную строку можно не только с социальной точки зрения, но и как метафору начала жизни поколения, рожденного в 90е). Силу и стержень человека мыслящего, его хребет, формирует вера в истинное и светлое, которая всю последующую жизнь держит удары слепой стихии. И кажется, что не удается, как на зло, самое важное.

"Меж теми жизнь пройдёт, кого люблю,
И безымянной площадью вокзала"

Муза надевает шахтёрский комбинезон и уходит на работу. "Я ничего совсем не успеваю/И, кажется, забыл порядок нот./ Не помнится, чего же мне хотелось".

Борьба за память о том, кто ты, борьба за свою сущность, которую стачивают будни. Из этого и складывается "Молодость", которую мне крайне тяжело цитировать в силу пристрастия к слишком

большому числу моментов.

"Всё, что я есть, это путь в осадки"

Я несправедливо оставила в тени чудесную любовную лирику этой главы. Но что напишешь о ней? Там дождь "касается руки стеснительно и неумело". Мне просто нечего прибавить. Этому изяществу буду завидовать молча.

ППо спирали

Это первый цикл сборника "Хребет" в полном смысле этого слова, и голос автора ощутимо меняется. Резко увеличивается вес слова. Последний акцент в написанном порой ставит молчание ("Разве похоже?"). "По спирали" написан "карандашу изламывая нерв", это первый, но не последний в книге виток от смерти к рождению.

Краткость даёт этому циклу куда большую смысловую ёмкость. Это и поэтический кризис ("Сжигаю всё. Проснусь и, как в бреду,/Не ту судьбу собою жить бреду"), и болезненное осознание жестокости закона сохранения материи и энергии. Новое рождается из утраты, былое приветствует будущее из-за роковой черты: "Здравствуй, это я/ Из небытия".

Самое гулкое, глубокое и прозрачное здесь, пожалуй, - это "Бог выпал с первым снегом..."

"Стоишь и смотришь, как над снегом призрак
Парит, полупрозрачный, и ему
Не страшно больше. А тебе - до дрожи.
От смерти, снега, Бога. Но к чему
Волнения? Ведь вы одно и то же"

ДДвадцать четыре ноября

О "ноябрях" было что сказать ещё намного раньше, в дни их премьеры. Но я не жалею, что напишу о них сейчас, имея возможность увидеть их соседство с остальными главами.

Тема тьмы, депрессии, смертности, смерти, перерождения становится контрастнее.

Тем не менее, автор даёт ноябрям настоящий бой великолепным (местами чёрным) юмором. Цикл построен на принципе возведения отчаяния в гротеск, за пределом которого оно должно стать смешным и утратить свою силу.

Гротеск суицидальных мотивов справляется со своей задачей на "отлично". Автор предупреждает: "меж строк призыва действий не прочти", и начинает фантасмагорическое бытописание "ноябристов" - людей, приговорённых ноябрём. На случай, если ноябрь зациклится, "Сосед - и тот -/ Изобретатель, спит в электрокресле,/ Осталось только подключить катод", потолок сам подставляет крюк, газ лучше перекрывать от греха подальше, и, конечно же:

"Грустит в подвале оголённый провод,
Четвертую неделю ждёт тебя"

А вот гротеск отчаяния ("Испарину сотру, и брошусь снова/ Под поезд ноября. Который раз,/ А не привыкну"), таит в себе подвох, истинный импульс создания цикла. Боль оказывается не преувеличенной. Строфа "Мне было десять лет, когда я встретил/ Впервые смерть", бьёт читателя в лоб, превращает "Двадцать четыре ноября" в безумное переплетение смеха, бравады и беспощадного осознания каждого шага, как точки невозврата "в единый всеобъемлющий овраг".

ККолымские стихи

Мы резко вырываемся на воздух из мрака ноябрей, и обнаруживаем, что звучание снова едва уловимо изменилось.

"Мы ляжем в мерзлоту,
Неузнанные птицы,
В серебряном поту
Надпочвенной росы"

На наше счастье, автор не умер у "озимой строки". Хребет, так сказать, выдержал. В Колымских стихах говорится об уходе от "я", об освобождении от мишуры цивилизации, и строки действительно обретают дополнительный глоток воздуха, в них ощущается "взгляд Господа совсем иного рода", а главное - поэтическая свобода, которая кажется такой лёгкой, но даётся трудом и мастерством. Об этой главе я написала меньше всего как о самой новой и мало знакомой мне. Между тем, на данный момент она - любимая. Я мысленно перекатываю некоторые стихотворения целиком, поэтому так сложно цитировать. Не хочется выделять отдельные строки.

По моему мнению, сборник прекрасен. Он дает представление об авторе, как поэте разном, но узнаваемом в каждой строке, а главное - оставляет лёгкую степень читательского голода. Я, конечно, понимаю, что всё это не написано, а прожито, но... Читателю нужно ещё!

Ольга Гунина, лауреат фестиваля-конкурса «Решетовские встречи».

С другими текстами Ольги можно ознакомиться на страничке нашего сайта 

Вернуться